Печальная судьба рохинджа: кто виноват? Что делать?

Число беженцев из мусульманского меньшинства, гонимого в Бирме не перестает расти, делая гуманитарную помощь все более недоступной.

Количество беженцев народности рохинджа из Мьянмы в Бангладеш превысило 400 тысяч человек, сообщает в субботу Международная организация по миграции (МОМ). По данным МОМ, общее количество беженцев рохинджа из Мьянмы в Бангладеш за период с 25 августа по 15 сентября составило 409 тысяч человек.

Гуманитарная ситуация ухудшилась в четверг в Бангладеше притоком около 389 000 Рохинджа мусульман, бегущих от насилия в Бирме, где сотни деревень были сожжены.

Лагеря переполнены этим потоком людей, которые бегут от атаки повстанцев. Натянутый брезент на бамбуковых рощах служит в качестве убежищ в небезопасном для людей сезоне муссонных дождей.

«Есть острая нехватка всего, крова, еды и питьевой воды», – описывает Эдвард Бегбедер, представитель Юнисеф в Бангладешн, который называет сложившуюся ситуацию «задачей» по защите в том числе детей, которые составляют 60% беженцев. В среду, Совет безопасности ООН потребовал от Бирмы «непосредственных» мер, чтобы прекратить «чрезмерное насилие» в штате Ракхайн (запад).

ООН подчеркнули также необходимость предоставить гуманитарным организациям доступ к Рохинджа, которые остались в Бирме. Тысячи людей остались в лесах или еще на пути в Бангладеш. Беженцы жалуются, что полицейские оцепили границу и никого не пропускают.

Масштабы миграции вынуждают ООН в течение нескольких дней говорить об «этнической чистке». Лауреат Нобелевской премии мира Аун Сан Су Чжи находится под огнём критики на международном уровне связанным с ее двусмысленное положением, и судьбой этого мусульманского меньшинства, в два миллиона человек.

Насилие и дискриминация в отношении народа пошли на усиление в последние годы. Кроме того, большинство жителей Мьянмы являются буддистами, которые составляют почти 90 процентов населения страны, и считают, что с исламистами просто невозможно спокойно жить рядом.  Рохинджа, представляют собой крупнейшее в мире сообщество людей без гражданства. Гражданство впервые было снято в 1982 году, они подчиняются многим ограничениям: не могут передвигаться или вступать в брак без разрешения, не имеют доступа к рынку труда и государственным службам (школам, больницам и т.д.).

С берега реки Naf, который знаменует собой естественную границу между Бирмой и Бангладеш, видны пожары в деревнях Рохинджа.

«Чтобы пересечь реку, лодочники требуют с беженцев до 100 долларов за поездку от 10 до 30 минут, которые ранее стоили полтора доллара. «Лодочник вытянул с нас все до последней копейки. Теперь мы хотим пойти в лагерь, но у нас больше нет денег», – говорит Момена Бегум, 35 лет, в ожидании на обочине дороги с пятью детьми.

«Владельцы судов могут просто бросить нас в воду, если мы откажемся дать им наши продукты», – говорит Надера Бану. Эта молодая вдова в 19 лет была вынуждена уступить последнее воспоминание, оставшееся у нее от мужа – медальон из золота, который она получила во время своей свадьбы.

Можно ли остановить радикализацию и эскалацию процесса, подпитывающиеся яркой историей? В теории – конечно, но на практике в данном случае это крайне трудно, поскольку помимо этно-религиозного конфликта сейчас сложилась и не самая благоприятная политическая обстановка. Как в Мьянме, так и на международном уровне.

Если правительство Аун Сан Су Чжи сейчас, например, обеспечит рохинджа правами граждан, как посоветовала комиссия под руководством бывшего генсека ООН Кофи Аннана, то существенно снизится его популярность и демократическая легитимность. Это вода на мельницу военных и радикальных антирохинджаских сил, что ситуацию, конечно, не улучшит.

Оказать сильное международное давление на Мьянму также сложно. Исламский мир и западные страны могут протестовать, но применению все равно каких серьезных методов препятствует мягкая политика Индии и Китая по отношению к Мьянме. По двум причинам. Во-первых, два крупных государства конкурируют за влияние на Мьянму, что крайне важно в геополитическом смысле как для одного, так и для другого. Если одна сторона станет слишком критической, это тут же использует другая: для укрепления своих позиций. Во-вторых, как у Китая, так и у Индии есть свои проблемы с исламскими террористами, поэтому они относятся к деятельности Мьянмы с пониманием. Насколько бы преступной она ни была.
Это, конечно, не означает, что международная общественность не должна попробовать решить этот кризис и облегчить положение рохинджа, но надеяться на решение в стиле “и волки сыты, и овцы целы” в предсказуемом будущем не стоит. Лучше яйцо, чем пустая скорлупа.